«ПУТЬ НА ГОЛГОФУ»

1997г.

DESIRE SLAVE



I come to you

I wanted a hole.

You love me too

And alcohol.

You die when I

Input my friend in you

I'm living on your face

It's my day of the race

It's my time and space.



I want you say

You must get away

I'm filling joy

When you became my toy.

Till burning hearts

Don't try so hard

Trust in my love

Tonight and now.



You want my caress

You want so strong

And happiness

Will be not alone.

You alive when I

Take my friend to home

I never stop again

It is my crazy train

Only we and pain.



Pround small phantom in my sleep

He is enemy of my fate.

I want awake but sleep so deep

You must came and you so late.

A phantom in my sleep...

I want out from horror deep

I still breath and waiting for your vow

I am lonely i am alone.

But you wanted me every hour

And you have a terrible power.



1997.







SONG ABOUT…



Falling woman

Do you like me?

Twisted human

love me again.

If you can

Please, love me again

Present me your tender smile

If you can't give me your love.



Down to life

Down and out.

The wise outlaw

Go back to Jericho.

Eternal Jew

Don't betray your race

If you want say Hooray at dawn.



Hooray! I'm filling your warmth!

I'm throw you throw your pain.

Sexbomb your name

Your bed is battle land

I'm your nightmare

Love me do.



Baby! Rape my!

Rape me so strong

I'm not alone.

Save me, save my from doom

Listen - it is Devil's drum.



I'm believe in you

You beloved me

Kill the Eternal Jew

And destroy his Jericho.

We back again

To our sweet sand

And tread together

To Lucifer's land.



Homeless vagabond

The nomad of starways

You tell me what i doing

You tell me what i thinking

I have my mind

I want out to the freedom.

Meeting my spirit tonight

My innocence is your delight.



1997.







ДЬЯВОЛЬСКАЯ ДЕВИЦА



Её любил, и душу мог продать -

Потерю головы не возместить.

Но кто же знать, кто мог предвидеть и сказать,

Но кто же думать мог, что можно так любить?



Падшая принцесса хранила тайну сна

И на любовь ответить не могла.

Имя ей придумал я - разлучница-весна,

И обернулся, но она уже ушла.



Ночь наступила, и зажглись ее глаза -

Зеленый свет, но ходу нет, испей водицы!

Открылся рот, но я не знаю, что сказать,

Что предложить мне этой дьявольской девице.



Дьявольская девица выпьет мою кровь,

Только в душе не угаснут чувства.

Но это не любовь, а если это не любовь,

То почему внутри меня все время пусто?



Маленькая девочка в платье голубом

Завтра на рассвете постучится в дом.

Ее ты впустишь, а потом

Будешь ласкать шершавым ртом

Разбитый шелк ее ступней...

А за окном - гроза и гром,

Только тебе все нипочем,

Ты с ней, навеки с ней!



Дрожь усталых рук,

Блеск тревожный глаз...

Окна забытый стук...

Вдруг все в последний раз?



Хрустнула девственность

И растворилась во мгле;

Близость не сблизила нас,

Хотя и собиралась.

Только твои две слезинки

На мерзлом стекле

Стали снежинками -

Это и все, что осталось.



1995.







СОН ЛОВЕЛАСА



В самый мрачный час,

В час, когда темнеет небо,

В меня войдет соблазн,

И я пойду на поиски туда,

Где очи, полные надежды меня ждут.

И ты идешь. К тебе навстречу я иду.

Ты мне радуешься. Лишь,

Милая, ты спишь.

И видишь, полный грез,

Волшебный чудный мир,

В котором нету слез,

И это все - всерьез.



Сколько можно спать?

Я с нетерпеньем жду рассвета...

Но вот, пора вставать,

И манит за собою это лето...

Вот, ты бежишь ко мне навстречу в миг зари,

И я спешу в твои объятия, смотри!

Не бойся, не взлечу я ввысь

И не растаю там.

Коснись меня, коснись!

Я припаду к ногам.

Но ты не веришь снам...



Мне нелегко далось

В реальный мир к тебе прорваться, -

Кошмарам довелось

За жизнь свою кошмарную сражаться.

Тебя нашел я - ты, от радости нема,

На шею бросилась страмительно сама.

Дай руку и пойдем со мной!

Я - принц из темноты,

Трагический герой

Комической мечты.

И радуешься ты -

Шампанское, цветы, etc.



1994.







ПУТЬ НА ГОЛГОФУ



Из раскрытого настежь окна

Арфы звуки слышны

День и ночь напролет.

Я стою от зари до темна,

Чтоб услышать, как кто-то поет.

Чтоб представить,

Как тонкие пальцы

Бродят по струнам,

Точно скитальцы...

Мне при свете луны

Звуки арфы слышны -

Не смолкает она -

Я стою у окна.





Дождь пошел - затворилось окно.

Я остался стоять,

Отделенный стеклом.

Мне от арфы тепло,

И я не замечал,

Что стою под дождем.

Я себе представлял:

Эти руки струны тихо ласкают,

И, полная муки,

Арфа тихо поет.

Я стоял, раскрыв рот.

Во дворе все темней;

Дождь соленый идет.



Ах, как часто порою известной

Сходим мы ненадолго с ума

Под влиянием арфы небесной.

Сердце тает, уходит зима.

Воля-вольная, стонет душа:

Боже, как хорошо!

Опоенное соком березовым,

Подсознание делает шаг,

И становится чистым и розовым,

Только, правда, чуть шире в плечах.



Все уходит, что может уйти.

Умирая, душа возрождается вновь.

И не знает никто, что же там, впереди:

Вера, надежда, любовь?

Или, может быть, просто влечение,

Радость дня, ночи огорчение?

Мы с тобою вдвоем

На Голгофу несем:

Арфу - ты, я - стакан;

Светит Альдебаран...

Слышен "Но-пасаран!"...



Открылись двери к счастью,

Теперь оно приходит

Каждый день ко мне.

Я опьяненный страстью,

Я отдыхаю в тишине.

И в час, когда Юпитер

На черном небе ест Луну,

Оно приходит, мистер.

Оно приходит сквозь стену.



Ко мне небесный пони

Прикатит звездный тарантас.

И арфы звук сегодня

Сопровождать помчится нас.

Но нет любви без боли,

Любовь - сердечная болезнь.

Ты грустно смотришь с антресоли -

Достать пытаешься небес,

И этим самым снять свой стресс.



Все уходит, что может уйти.

Засыпая, проснешься в зеленой траве.

Там найдет тебя тот,

Кто желает найти

Утешенье-покой

В глаз твоих синеве.

Это, может, просто влечение,

Радость дня,

Ночи огорчение.

Мы с тобою вдвоем

На Голгофу несем:

Арфу - ты, я - стакан.

Светит Альдебаран...

Слышен "Но-пасаран!"...



1994.







ЛОРД-ВАМПИР

(Дружеский шарж на Кинга Даймонда)



Меня волки до могилы,

Словно брата, проводили

Поутру.

И сибирские медведи,

Позабыв про все на свете,

Позабыв про дикий холод,

И жару.



Все мои односельчане

Жгли кресты в помойной яме.

Ну и что!

И всю ночь собаки выли,

Чуя волков над могилой,

И медведей в три-далеко

На Восток.



Я лежал с колом осины,

Вбитым в области грудины,

И мечтал.

Где-то там, в далеком крае,

Собирались волки в стаи,

И клялись, и я их чувствовал,

Я знал.



Нет, не нужно, мои братья,

Ваших мести и проклятий

От любви.

И к устам подходит ихор -

Дайте мне хлебнуть хоть литр

Человеческой крови.



2002.







УТРО СЕДЬМОГО ДНЯ



Тихое утро январского серого дня.

Тихо кружа, снег мои следы заметает.

Сколько продлится студеная эта зима

Знает лишь бог, но и он отчего-то скрывает.



В доме тепло. Мы сидим, а пурга - за окном.

Мучаешь вновь ты меня своим пламенным взглядом.

Все отчетливей мне начинает казаться одно:

Бог, он, наверное, есть. Но не с нами, не рядом.



Утром седьмого дня

Ты разбуди меня.

Вместе пойдем мы туда,

Где метель и вьюга.

Утром седьмого дня

Ты обняла меня.

Мы вместе стояли в лесу,

И кружила пурга.



Вечером тихим того же январского дня,

Перед тем, как расстаться, пройдем мы заветной тропою.

И тревожное чувство опять на душе у меня,

И не знаю я, как разделить службу богу с тобою.



В сумерках ранних сбегу я из монастыря.

В сугробе глубоком свое одеянье зарою.

Над лесом витает восьмое число января -

К тебе направляюсь я той же заветной тропою.



1993.







ХМУРОЕ НЕБО



Все не так.

Вновь не вижу огня я

В душах моих друзей.

Все не так.

Во дворе снова осень,

А мне не хватило

Пары солнечных дней.

И вновь в небо смотрю я,

Пытаясь хоть на миг

Разогнать облака.

Молча хмурится небо,

Но с лица не сгоняет

Тоскливый оскал.



Серебро.

По моим волосам

Расползается, словно тень.

Уже солнце не греет,

Хотя во дворе

Теплый сентябрьский день.

Уже глаз мой неверен,

И дрожит, разливая в стаканы, рука...

Молча хмурится небо,

Но с лица не сгоняет

Тоскливый оскал.



Все не так.

Кончается пленка

В кассете жизни моей.

Как же так?

Ведь мне не хватило

Всего лишь несколько теплых дней!

Вновь вверх посмотрел я,

А там разошлись облака.

Улыбается солнце,

И мне уже не так страшна тоска.



1994.







МЕЧТА ВИССАРИОНА



Поток красивых слов

Сменился бранью фраз -

Вот так который год

Ты уходил в маразм.

Отекшее бельмо,

Нелепый цвет лица.

Ты получил письмо

От крестного отца.



Остыл в пиале чай.

Пангея умирает.

В глазах твоих - печаль,

В руках - ключи от рая.

Архангел протрубил

Отрывок из Вивальди,

И ты лишился сил,

И стонешь на асфальте.



А из старенького патефона

Звучит мелодия, что вне закона.

И в печи горит икона -

Такова мечта Виссариона.



Засохшая свеча,

Остывшие глаза.

И плачет по ночам

Далекая гроза.

Сирень меняет цвет,

И крокусы рыдают,

А оптимист-сосед

Амброзию глотает.



Икона догорит

На бархате амвона,

И снова протрубит

Труба Иерихона.

Ты подгребешь угли,

Затем обмоешь рожу.

Веревку намылишь,

И скажешь: Здравствуй, Боже!



И из старенького патефона

Зазвучит труба Иерихона.

В прах рассыпалась икона -

Такова мечта Виссариона.



2000.







ПЕЧАЛЬ



Вечереет. Одинокий

Путник, сгорбившись, идет.

Тяжело. А снег – потоком.

Через ноздри прямо в рот.



Так и шел, глядя под ноги,

Так он молчаливо брел:

Узкоплечий, невысокий,

Крючковатый, как орел.



Черной мантией укутан

Весь: от ног до головы.

И с прошедшим днем попутан,

А быть может, нет, увы!



Тяжкой поступью он крался,

Невзирая на метель.

В его облике остался

Так прошедший быстро день.



Тот, который так любила

Ты за солнце и за свет.

Как давно все это было!

Миновало столько лет.



Я один. Я – одинокий.

Я бреду упрямо вдаль.

Тяжело. И снег глубокий.

На лице моем печаль.



1991.