Часть четвёртая

Ксардас

Уровень 22

Улу-Мулу

Роль Дрейка в этой шахте исполнял мрачный детина в доспехах Старших Стражников, которого я раньше никогда не видел. Едва мы с Горном появились у него на виду, он бросился к нам, сжимая в руках не самый маленький меч. С обеих сторон в нас полетели арбалетные болты, так что пришлось даже немного отступить. Самую малость, чтобы оказаться в «мертвой зоне». Любителем помахать мечом занялся Горн, предоставив мне с помощью арбалета разобраться со стрелками. Очень, знаете ли, непросто целиться в кого-то, когда в тебя летят стрелы и некоторые из них даже пронизывают шкуру тролля, из которой изготовлены доспехи.

Тут одна из стрел угодила в Горна. Здоровяк Наемник выстроил сложную лексическую конструкцию, скоренько прикончил своего противника и, неистово размахивая топором, помчался в сторону стрелка. У того при виде такой неудачи сдали нервы. Он выронил арбалет и бросился наутек. Это позволило мне сконцентрировать внимание на левом стрелке, и вскоре несколькими меткими выстрелами я с ним покончил. Поправил здоровье с помощью эликсира и прислушался. Горн буйствовал где-то внизу, гоняясь за незадачливым стрелком, а мне ничего не оставалось, как перейти на другую сторону моста через расщелину и обшарить труп убитого арбалетчика. Только я вытащил его мешочек с рудой, как возле моего уха просвистел болт. Не меняя позы, я тихонько свалился между трупом арбалетчика и небольшим камнем, принявшись наблюдать.

Из полутемного коридора на цыпочках выходил еще один Стражник. Он держал наготове арбалет и крадучись приближался ко мне. Непослушными пальцами я потащил из рюкзака заклинание «удар молнии». Хвала Инносу – в шахте было достаточно света, чтобы разобрать литеры глаголицы. Шепотом произнес заклинание – в голову незадачливому следопыту ударила молния. Мгновенно обуглившийся Стражник упал и принялся кататься по подмостям в предсмертных корчах. Я вскочил на ноги и подошел к нему.

- Дай… дай эликсир! – пробулькал он, цепляясь обгоревшими ладонями за обгоревшее лицо.

- Не дам! – ответил я, - ты плохой! Ты меня хотел убить!

- Я… хороший! – захрипел Стражник, - дай эликсир.

- Ладно! – поверил я, - тогда на!

Он схватил бутылочку с эликсиром и принялся жадно пить. Я положил руку на рукоять «Удара ярости» и отвернулся к нему спиной. Услышав, как бутылочка разбилась и заскрипел ворот арбалета, резко развернулся и изо всех сил ударил. Коварный и неблагодарный Стражник упал с разрубленной грудью, а его арбалет выскользнул из пальцев и упал на щебень. От удара он выстрелил, и болт пролетел в нескольких сантиметрах от моей коленной чашечки.

- Тьфу ты! – сплюнул я, - вот и делай людям добро. А они – твари неблагодарные! Даже мертвые стараются отомстить... отблагодарить, то есть.

С этими словами я взял в руки свой арбалет и подкрался ко входу в коридор. Здесь было гораздо темнее, чем в основном стволе шахты. Но все же через несколько минут мои глаза привыкли к полумраку. Я рассмотрел в конце коридора еще одного стражника. У того вроде был меч, а дальнобойная «артиллерия» отсутствовала. Я взял на прицел бледное пятно, как будто бывшее его рожей, и нажал на спуск. Раздался тупой звук спускаемой тетивы, а затем вдалеке что-то глухо стукнуло.

- Марк, меня ранили! – раздался страдальческий голос.

- Кто? – спросили откуда-то сверху.

- А шут его знает!

- Может, Фред по крысам стрелял, эй, Фред! Ты куда, сука, целишься? Борку зацепил!

- Звиняйте! – изменив голос, ответил я и выпустил в сторону неизвестного Марка целых три стрелы, - прицел сбил кто-то!

- Кретин! – снова завопили сверху, - ты в меня попал! Выбрось свой арбалет, Фред! Ты так нас всех перестреляешь!

Именно этого я, в принципе, и добивался. Произведя повторную серию выстрелов, пара стрел из которой достигло цели (сверху на подмости шлепнулось что-то грузное), я выхватил меч и бросился добивать болтуна Борку. Своим криком он мог всех переполошить. Услыхав мои шаги, Борка простонал:

- Ты убил Марка, идиот!

- Я и тебя убью! – флегматично ответил я, - вы все здесь одной кровушкой мазаны!

- Марвин? – широко распахнул он глаза, - ах ты, сука!

- Сам ты – курва! – ответил я, приканчивая его.

Наступила полная тишина, которая нарушалась лишь дробью зубов Рудокопа, сидящего где-то вверху на площадке.

- Спускайся, нах! – предложил я ему, - солдат ребенка не обидит.

- Ты убил их всех! – произнес дрожащий голос.

- Ну конечно! А ты предпочел бы, чтобы убили меня…

- Оставьте меня в покое! – завизжал истеричный голос, - я – простой Рудокоп, что долбит сутками напролет пустую породу! За какие-то жалкие пятьдесят кусков в месяц, а меня еще и пристукнуть может любой! Отстань от меня!

- Да сиди ты там! – пожал плечами я, - ты мне и в хрен не уперся.

Сзади вдруг раздались тяжелые шаги и голос Горна:

- С кем это ты здесь общаешься?

- Да вон Рудокоп созрел, а падать не хочет.

- Так у тебя же арбалет! – пожал плечами напарник.

- А-а-а! – заорал Рудокоп, бросаясь вниз головой со своего насеста. Как раз типично в духе «Ragtroll». Или японских камикадзе – священным ветром на линкоры противника.

Я осуждающе глянул на Горна.

- Довел паренька? Такой грех на душу…

- Хо-хо! – рассмеялся здоровяк, - знаешь, сколько у меня грехов на душе?

Я осмотрел его. Стрелу он уже вытащил и, по всей вероятности, провел краткий курс самолечения.

- Слушай, Горн, а ведь ты – матерый волчара. Отчего же ты щеголяешь в средних доспехах? Я недавно в вашем лагере, а уже приобрел у Ли по сходной цене…

- Да пошел ты! Сам знаешь, откуда у пьяницы две тысячи кусков руды? Если я каждый день на сотню кусков выпиваю пива и самогона… есть, правда, способ достать хорошие доспехи, но это слишком опасно.

- Каким образом? – спросил я.

- Нужно принести Ли шкуру тролля. Тогда он продаст хорошие доспехи всего за пятьсот кусков. А тролля завалить – не бабу дрючить. Он, знаешь ли, кусается. Того младенца, что мы с тобой замочили в развалинах, не стоит принимать всерьез.

- Ладно! Куда идем дальше?

Горн внезапно посерьезнел и ответил, что мы с ним приблизились к самому опасному месту в Свободной Шахте. Она испокон веков делится на два уровня: верхний и нижний. Верхний уровень меньше, мы его уже освободили. Но на нижний уровень ведет всего одна лестница, у которой обычно дежурит не менее трех охранников. Это понимают и люди Гомеза. Лестница длинная – почти двадцать метров, с нее просто так не спрыгнешь на головы собравшимся. Необходимо что-то придумать.

Мы вместе с ним без проблем добрались на промежуточную площадку, откуда отходила «Потемкинская лестница» вниз, и свесили головы. Где-то внизу, в самом деле, прогуливались трое Стражников, причем двое из них были с арбалетами.

- Есть идея! – прошептал я, - возвращайся назад и надевай шмотки самого крупного стражника, которого мы ухайдокали. После спускайся вниз.

- А ты? – тоном Кисы Воробьянинова спросил Горн.

- А на мне, как всегда, самое трудное. Я превращусь в шершня и залечу к ним с тыла.

Недовольно бурча, Горн полез по лесенке вверх, а я нашарил в рюкзаке одно из оставшихся двух заклинаний по превращению в шершня и изготовился колдовать. Наконец Горн сообщил сверху, что доспехи он нацепил, но долго в них пребывать не намерен. Я одобряюще махнул ему рукой и тотчас прочел заклинание.

Не знаю, как мне удалось пролететь мимо Стражников. Наверное, повезло. Но по мне было выпущено не менее десятка болтов. Я улепетывал из всех сил, маша крыльями в стиле бабочки и пикируя там, где это только было возможно. Короткое, бочкообразное тело шершня не предназначено для скоростных атак и маневров – парусность у него, точно у дирижабля. Но помню точно, что однажды спьяну мне даже удалось сделать мертвую петлю.

Я залетел в какой-то темный угол и тотчас вернул себе человеческий облик. Сразу же все вокруг наполнилось пестрой гаммой звуков: где-то вверху на подмостях раздавались нестройные удары кирок, внизу бегали обеспокоенные Стражники с воплями «куда подевался этот треклятый шершень», мимо моего укрытия на полусогнутых прошло несколько Призраков. Воинственности в них было меньше, нежели в улитках, но, по всей вероятности, их взяли с собой, чтобы обтесались. Призраки, не сговариваясь, свернули налево и устремились вниз – под защиту массивной плавильной печи.

Вооружившись арбалетом, я поводил им в разные стороны. Бляха муха! Как это я за своей спиной исхитрился не заметить Стражника. Правда, спящего, но ежели бы он проснулся и воспарил аки царь-колокол? Пришлось бедолагу усыпить нежным касанием меча. Перерезанное горло глухо булькнуло – я обеспокоено озирался и нюхал воздух. Запах паники пока не слышен – значит, Горн все еще медлит.

- Стреляй! – вдруг кто-то завопил вдалеке. Точно, Горн спускается.

- Не стрелять! – прокричал я, - это – агент 007, Джеймс Горн!

Сбитые с толку Стражники, услыхав голос с тыла, замешкались. Это дало возможность моему напарнику обрушиться с середины пролета прямо на головы двоим, стоящим рядышком друг с дружкой. Оказалось, их было всего четверо. Я пристрелил одного из арбалета, а второго зарубил Горн, к тому времени вскочивший на ноги с подмятых и задушенных им тел Стражников.

- Ну что? – ворчливо спросил Наемник, - много еще в живых осталось этих гомезовских прихвостней? Я только во вкус вошел…

- Только несколько Призраков! – успокоил его я.

- А-а, это не вояки! – отмахнулся он, - я с дитями не сражаюсь.

- Эй, вы! – крикнул я, подходя к плавильному цеху, - выматывайтесь отсюда, мы вас не тронем!

- Живее! – подхватил Горн.

- Правда, дяденька? – донесся снизу звонкий испуганный голос.

- Нас заставили! – подтвердил кто-то еще.

Я обреченно махнул рукой. Мол, убирайтесь, пока целы. Пока я добрый, а Горн не пьяный. Узнав, что Свободная Шахта пуста, Горн сошел вниз – к плавильной печи. Там, на столе из грубых досок стояло три бутылки вина и нехитрая закусь. Шугаясь от чугунных плеч здоровяка, оттуда тихо, как мыши, выскользнули три Призрака и притормозили только возле меня.

- Идите в Новый Лагерь, - приказал я, - на заставе Корду скажете, что я послал вас к Ларсу. Дадите ему вот это… нет, это для вас слишком хорошее… вот это кольцо.

- Кому? Ларсу или Корду? – спросил самый смелый из них.

- Обоим! – рявкнул я, - вот вам два кольца! Корду похуже, Ларсу – получше. То есть наоборот. Поняли?

- Ничего не поняли, - честно ответил Призрак, - но мы все сделаем. Нас в Старом Лагере все равно сразу прикончат.

Взмахом руки я приказал ему замолчать и исчезнуть всей троице с моих глаз. Горн крикнул мне снизу, чтобы я поторопился – мясо стынет. Но хотя я и чувствовал собачий голод, необходимо было найти приятеля Ур-Шака. Где же он мог быть?

- Жри сам! – крикнул я, - я тут немного обстановку разведаю!

- Как знаешь! – откликнулся Горн, - вино просто замечательное!

Оставив этого прославленного пьяницу предаваться порокам, я спустился чуть ниже – туда, где раздавалось какое-то подозрительное шуршание. Шуршание все усиливалось – наконец, в поле моего зрения появилось существо, производящее этот противный звук. Волк был прав – в Свободной Шахте ползуны куда жирнее! Это были настоящие лоси! Крупнее тех ползунов, с которыми я когда-то воевал в Старой Шахте… крупнее раза в два, а клешни! Клешни этих ползунов издалека напоминали клешни гигантских крабов – ими наверняка можно было перекусывать не слишком крупные рельсы! Короче говоря, если бы у партизан в Великую Отечественную были такие клешни – война бы закончилась через пару месяцев. Да и Коллинз в своем «Мире Пауков» не упоминал о таких особях.

Завидев меня, тварь негодующе оперлась на задние лапы и замахала в воздухе своими клещами-мандибулами. Арбалет в моих руках пропел три раза. Все три стрелы попали в цель, но прикончила ползуна всего лишь третья стрела. А из-за скалы показалось еще одно чудовище. Отшвырнув арбалет в сторону, я выхватил меч и ринулся в бой. Собственно… собственно, ползун-воин был немногим крепче своего собрата из Старой Шахты. Страшнее намного, но сильнее ненамного. Размеры его были предназначены скорее для устрашения, но вот клешни… подлец ползун зацепил меня немного за ногу клешней и играючи оторвал стальную пластинку, наклепанную на шкуру портков. Шкуру тролля, между прочим.

Одолев своих обоих противников, я вспомнил советы Волка и принялся добывать пластины для будущих доспехов. Не знаю, может быть, я действовал неумело, но от каждого ползуна мне удалось оторвать всего по две пластины. Внезапно послышался какой-то стон. Подняв глаза, я увидел, как на высоких лесах сидит орк и, чуть покачиваясь, ноет. Вот удача! Я залез на леса и спросил:

- Чего ты стонешь?

- Тар-рок ранен! – прохрипел орк, пуская изо рта розовые пузыри (вот она – тайна Pink Bubbles go Ape¹!).

- Что случилось? – встревожился я. Не хватало мне, чтобы этот Тар-рок скончался у меня на руках. Тогда мне не видать Улу-Мулу, как своих ушей.

- Тар-рок укусили Гах-Люг! Были синие солдаты! Потом пришли красные солдаты! Начали убивать синие! Тар-рок испугаться и прятаться в пещера. А там были злые Гах-Люг! Они кусать Тар-рок! Тар-рок скоро умирать! Чужак помогать Тар-рок?

Я настолько заслушался этой исковерканной речью, что даже поначалу не понял, что орк построил вопросительное предложение.

- Да-да, конечно! Но чем же я тебе помогу?

- У Тар-рок быть лекарство! Но он его потерять!

- Прое..ть! – кивнул я, - это на войне называется именно так. Где ты его про… потерял?

- Там, где много Гах-Люг!

- Твою орочью в душу мать! Что это за фигня такая – Гах-Люг?

- Люди зовут – «ползать»! – пролаял Тар-рок.

- А-а! Ползуны! Да-с! А ты не мог потерять его, где мало этих Гах-Люг? Для разнообразия? Что бы мне не е…ться.

- Тар-рок не понимает!

- Еще бы!

Я фыркнул, точно крокодил, которому в ноздри попала пыльца черного лотоса. Нет, меня точно испытывают на прочность. Или на порочность…

Между спуском с лесов и убежищем орка-раба был небольшой закуток, куда я свернул, учуяв терпкий запах жвал ползунов. Закуток мало-помалу перерос в приличную пещеру, по которой точно гонщики по спидвею носились два здоровенных ползуна. К этому времени у меня уже выработался определенный навык: сначала я издалека расправлялся с одним чудо-насекомым с помощью арбалета, а затем вблизи уже орудовал мечом. Вскоре мой арсенал обогатился еще четырьмя пластинами, итого у меня уже их насчитывалось восемь штук. Но чертового орочьего лекарства я так и не нашел.

Внезапно из какого-то темного угла на меня бросился еще один ползун. И как я его проглядел, уму непостижимо! Привыкшее к подлянкам здешнего мира тело среагировало моментально. Я отпрыгнул в сторону и атаковал тварь сзади. Чем мне понравилась такая тактика? У ползуна, как и у танка, броня сзади была гораздо слабее. Я всадил меч ему в спину, как раз где панцирь немного раздвигался, обнажая розоватый хитиновый остов, под которым находилось собственно мясо. Пардон, мышцы спины. Как говорится, окорок есть и у тигра, но за него он сражается куда неистовее бройлерной курицы.

Добавив к своим трофеям еще две пластины, я обратил внимание на небольшое возвышение у светящейся матовым светом стены. Ну-ка, запрыгнем сюда, попытаем счастья! Вот где оно – орочье лекарство! Небольшой пузырек желтого цвета сиротливо лежал среди остатков скелета какого-то животного. Или человека, замотанного до такого же состояния. Схватив пузырек, я тотчас устремился обратно. Орк все еще кивался в стороны, точно мавр на намазе.

- Эй, я принес тебе лекарство!

- Чужак принес Тар-рок лекарство! – меланхолично возликовал орк, - Тар-рок не умереть!

Он единым глотком осушил бутылочку и повернулся кол мне.

- Чужак спасать Тар-рок. Как я могу благодарить?

- Еще как! – ухмыльнулся я, - меня прислал твой старый приятель Ур-Шак…

На каменной морде орка появилось нечто похожее на чувства.

- Тар-рок… Ур-Шак быть рабом, как и Тар-рок, но убежать много зим назад. Что Тар-рок сделать для Чужак?

- Мне нужно Улу-Мулу, - признался я, - знаешь, что это?

- Моя знать. Моя сделать Улу-Мулу для чужак…

- Вот здорово!

- Но Тар-рок нужен Хоз-Так, Кро-Так, Двар-Антак….

Я взмолился:

- Стоп-стоп! Ты ведь умеешь по-человечьи! Давай, пожалуйста, без своих анахронизмов. Я совершенно не отличаю Двар-Антак от копчика бегемота.

Тар-рок почавкал в раздумьи отвисшей челюстью, поиграл ноздрями и в конце-концов сообщил, что для составления Улу-Мулу ему необходимы язык огненной ящерицы, рог мракориса, клык тролля и зубы болотожора. То есть, мне остается всего-навсего доставить эти трофеи Тар-року, и Улу-Мулу будет готово.

- Ой, спасибо! – обрадовался я, - хорошо, что тебе не понадобились ни цветок папоротника, ни подковы Пегаса. А всего-навсего запчасти от мракориса, тролля, болотожора и огненной ящерки… будь тут и никуда не уходи. Я буквально моментом…

Ничего не оставалось, как идти и добывать эти атрибуты ритуального топора – так его обозвал орк. А так же мне еще были необходимы панцирные пластины ползунов, для будущих шикарных доспехов «от Волка». Чего мне только не было необходимо! К счастью, орку для Улу-Мулу не понадобилась поджелудочная железа демона – иначе пришлось бы лишать Ксардаса верного слуги.

Я немного поразмышлял, затем поднял голову и заметил, что аккурат над головой орка начинается какая-то пещера. Там могли быть недостающие до комплекта пластины, которых мне требовалось еще ровно восемь штук. Следовательно, предстояло найти еще четырех ползунов. Но перво-наперво мне попалась на глаза бутылочка с каким-то зельем.

- Эй, Тар-рок! – крикнул я вниз, - ты больше ничего не терял? Средства от мозолей, например?

- У Тар-рока ничего больше нет! – донеслось до меня скрежетание орочьих зубов, - там недавно Гах-Люг жрать какой-то рудокоп! Рудокоп быть недоволен и много кричать…

Еще бы! Будешь тут доволен, когда жрут твою собственную протоплазму! Я подобрал пузырек с легким зельем восстановления сил и спрыгнул чуть ниже. Тут же послышался шорох ползущей ко мне твари. Я выхватил арбалет и принялся стрелять на звук, молясь про себя о том, чтобы не стать жертвой рикошета выпущенного с высокой начальной скоростью болта. Прикончив ползуна, я прочел по памяти заклинание света и принялся вглядываться – куда же я попал. Нормально попал. В этой яме, чуть ниже, находились еще два ползуна. Недолго находились, нужно отметить.

После короткой баталии я вылез с другой стороны провала и очутился в странном серебристом коридоре. Опытные рудокопы говорили мне, что такие коридоры проделывают самки ползунов, когда удаляются на кладку яиц. Коридор вел вверх и чуть-чуть влево. Странно, но он был пуст. Это могло означать, что ползуны попросту затаились и ждут удобного момента, чтобы напасть на меня. Куда же они запропастились. Ага, вот они!

В конце коридор сворачивал налево и превращался в наклонный квершлаг. Вот и следы пребывания рудокопов – подмости и лестницы, брошенные некогда кирки. Здесь же разгуливают и два ползуна, ковыряясь в пустой породе. Что они жрут здесь, хотел бы я знать? Дураки ползуны учуяли человеческий дух и, отстраняя друг друга, бросились ко мне. Никогда не видел, чтобы толкались в очереди за смертью. За смертушкой…

Как вы думаете, где же я очутился после всех этих подземных путешествий? Никогда не догадаетесь! Взобравшись по лестнице на подмости, я оказался у места выхода на поверхность. Тут же находился и сыто порыгивающий Горн.

- Сбежать хотел? – благодушно осведомился он.

- Посрать хотел! – огрызнулся я, - да укромного местечка не нашел. То ползуны норовят за задницу клешнями ухватить, то ты вот, то гринписовцы…

- Зря не остался на трапезу! – икнул Наемник, - давненько я так хорошо не обедал.

- Судя по всему, уже время для ужина, - намекнул я.

- Может быть. А ты нашел то, что искал?

- Нашел! Теперь снова искать придется. Ты что делать будешь?

- Останусь здесь, доем все остальное. Ну и допью, конечно… передай Ли, что Свободная Шахта снова наша. Черт побери! Никогда не думал, что Люди Гомеза умеют так драться!

Я попрощался со словоохотливым Горном и побрел на выход, устало спотыкаясь. Этот поход принес мне больше разочарования, нежели радости. Человеческой прочности вот-вот должен был наступить предел. Я очутился в положении любителя фантастики, добравшегося до надписи, сделанной мелким курсивом: «продолжение – в следующем номере. Оставайтесь с нами!» На улице и впрямь был поздний вечер. Я подумал, не воспользоваться мне руной переноса в Болотный лагерь, но внезапно вспомнил о незавершенном деле.

Подойдя к лежащему Окилу, я взвалил его труп на плечи. Это было непросто – северный воин весил по меньшей мере пудов семь, а тело его уже почти окоченело. Тем не менее, мне удалось взвалить его поперек плеч и прочесть заклинание переноса в Новый Лагерь. К Магам Воды.

- Что за… - опешил, непечатно выражаясь, Сатурас, - Горн…

- Это Окил! – устало поправил я и медленно побрел на стоянку Наемников, - Горн остался охранять шахту. Мы победили!

Это сладкое предложение! При словах «мы победили» на глаза Сатураса навернулась пелена – могу в этом поклясться. Суровый Маг отвернулся и пробурчал «ну-ну», а стоящий у меня на пути Нефариус отошел с дороги и уважительно склонил голову. Весть о том, что я вернулся, каким-то образом облетела весь лагерь. По дороге мне шепнули, чтобы я нес тело Окила на высокую скалу над озером, где состоится прощальная панихида, и я пошел впереди, сгибаясь под тяжестью мертвого груза.

Следом за мой брел печальный и скорбящий Орик, лицо которого было темным от горя и ненависти. Чуть поодаль – шагали Ли с Торлофом, Ярвис и Блейд. Следом шли остальные Наемники. Завершали процессию человек двадцать Воров и Скребков. Процедура восхождения на скалу (туда, где обычно Корд обучал новобранцев) заняла около часа. Все это время я шагал и думал, что вот-вот упаду от непосильной тяжести. Окил при жизни был здоров, как бык, а после смерти этот его бычий вес никуда не делся.

На скале уже стояли четверо Магов (телепортировались, надо же, а я уже подумал, что им смерть одного из своих гвардейцев по барабану), Корд и еще несколько Наемников. Маги приготовили траурный помост, а Наемники оградили его пестрыми ленточками. Уложив тело Окила на доски помоста, я оглянулся и увидел, что каждый в процессии нес с собой небольшую вязанку хвороста. Ну, ясно! Тела павших в бою здесь принято сжигать! Я шепотом поделился своей догадкой со стоящим рядышком Кордом, и тот также шепотом ответил, что Окил – северянин, а все северяне – огнепоклонники.

Далее церемония шла как по писаному, видимо, такое происходило не в первый раз. Каждый из присутствующих подходил к помосту, говорил несколько слов на прощанье и тщательно укладывал свою вязанку хвороста рядышком. А народ все подходил и подходил. Услыхав, что тело Окила доставлено, из бара пришли уцелевшие Скребки-Рудокопы (те, кому в тот ужасный день выпало находиться на отдыхе в лагере), подошли с вязанками хвороста даже Лефти с Лордом и несколько рабочих с полей. Итого набралось человек пятьдесят. Когда закончил свою надгробную речь последний, уже забрезжил рассвет.

Как только из-за скал показались первые лучи солнца, ко мне подошел с зажженным факелом Орик.

- Марвин! – громко произнес он, - позволь просить тебя о чести!

Я непонимающе глядел на него.

- Возьми факел, дубина! – прошипел за моей спиной голос Торлофа, - где тебя учили?

Мне пришлось сделать шаг вперед и принять горящую смолистую чушку. Окил еще раз торжественно оглядел алеющий небосвод и громко сказал:

- Старик уже над лагерем! Приступай!

Под очередную шипучую речь Торлофа я зажег кучу хвороста с четырех сторон, а остатки факела зашвырнул далеко в озеро. Насколько мне было известно, человеческое тело в печи крематория горит несколько часов. И то до конца не сжигается – остаются мелкие фрагменты. Так в крематории используется газовая печь, дающая температуру в несколько тысяч градусов. Сколько же должно гореть тело на погребальном костре?

Оказалось, что все предусмотрено. Когда погребальный костер заполыхал так, что стоять рядышком стало вовсе невозможно, вперед выступил Силас и радушным жестом предложил посетить его бар – помянуть славного воина Окила. Оказалось, для подобных случаев в бюджете лагеря предусмотрена отдельная статья, согласно которой владелец бара получает половину стоимости за выпитое и съеденное во время тризны. У костра остались несколько Воров – они должны были следить за тем, чтобы пламя не угасало. Остальные жидкой цепочкой потянулись к бару.

Ко мне приблизился мрачный Орик и предложил побрататься посредством обмена топорами.

- Пусть у меня будет топор брата. Они – близнецы, - буркнул он.

Затем меня подозвал Ли и потребовал отчета о событиях в Свободной Шахте. Я за время пути успел ему пересказать ровно четверть, затем мы вошли в бар, где были накрыты поминальные столы. Мое измученное тело требовало вовсе не вонючего самогона, а банального отдыха и сна, но Ли мне успел шепнуть, что после поминок все идут на скалу, чтобы в торжественной обстановке развеять прах Окила над озером. Остальных павших похоронят завтра, Окил был среди них единственным огнепоклонником и военачальником.

К концу где-то шестичасовых поминок я смертельно устал и немного напился. Плохо помню, как наша изрядно повеселевшая процессия вернулась на скалу, около часа трепалась в ожидании, пока догорит костер. Затем я, Орик, Ли, Торлоф и Корд сели в лодку и выгребли на середину озера. Там Орик развязал бурдюк с прахом брата и высыпал пепел в озеро. После мы все впятером обнажились и искупались в озере.

- А теперь можно и на боковую! – устало улыбнулся мне Ли, - почти сутки прошли.

Я поднял пьяные глаза к небосводу и увидел, что снова наступил вечер. Сил на то, чтобы телепортироваться в Болотный Лагерь, у меня уже не осталось, поэтому я побрел в свою хижину и улегся на набитый рисовой соломой матрац. С удовольствием потянулся, уснул под хруст выпрямляемых костей.

За эти двое суток я настолько устал, что проспал до полудня. Если бы меня не разбудил Торлоф, я бы спал, наверное, до вечера. Но бывший моряк приперся и предложил мен опохмелиться настоящим ромом, раздобытым им где-то в старой бухте на разбитом корабле. Чтобы отвязаться, мне пришлось сделать пару глотков и вкус мерзкого пойла «от Фиделя» стоял у меня во рту несколько следующих часов. Поняв, что опохмеляться мне не хочется, Торлоф оставил меня в покое и убрался. Я достал из рюкзака бутылку с водой и тщательно прополоскал рот. Бесполезно! Продукт брожения сахарного тростника просто так не сдавался.

Тогда я прикинул, что же мне сегодня отчебучить такое, чтобы не возвращаться домой поздно ночью. А то ведь как маленький ребенок – заиграешься в смертельную игрушку и позабудешь обо всем на свете. Хотя вместо Светы у меня Наталья, но от этого не легче. Проблемная баба – эта Наталья! Может и вправду неспроста там Талас крутится… ладно, давненько я на болотожоров не охотился! Заодно и с Натальей погутарим по душам. Решено!

Я выполз из своей хижины в совершенно разбитом состоянии и пошел к Волку. Извинясь за свой изможденный вид, я вручил ему пластины ползунов, а он попросил заглянуть послезавтра. Так долго нужно было ждать потому, что одно дело брякнуть о новом виде доспехов, а совершенно другое – составить их.

Дальше я отправился к биваку Наемников. Авось, кто угостит куском жареного мяса! Наемники, судя по их помятым мордам, тоже встали не так давно. Блейд хрустел сочной морковкой и вслух рассуждал, что неплохо бы выпить пива. Торлоф присматривался к окороку падальщика, но в ответ на стенания Блейда заявил, что бутылке любой кислятины предпочел бы полпинты чистого рома. Орик тупо глядел в костер и что-то меланхолично жевал. Я пристроился рядом с ним на лавочке, раскрыл рюкзак и принялся угощать Наемников. Блейду дал две бутылки пива, Торлоф вместо рома удовольствовался бутылкой бренди, а Орику досталась бутылка старого вина. Ребята поблагодарили меня и спросили, кого им нужно зарезать за все эти милости.

- Что-нибудь горяченькое на пожрать есть? – спросил я, - кажется, коня бы съел…

- Ага, так тебе и разрешили бы съесть коня! – фыркнул Блейд, - во всем Хоринисе нет лошадей. Может быть, Ваше Величество изволит скушать вот этот жареный филей?

Он протянул мне заднюю часть крысокрота, запеченную вместе с яблоками на огне. В качестве сковородки предприимчивый Наемник использовал переднюю часть доспехов от поверженного мной Стражника. Оказывается, пока я спал, в Свободную Шахту отправился небольшой отряд, чтобы сменить Горна, а так же разобраться со всеми последствиями пребывания там людей Гомеза. Сидящий на лавке Орик плевался в огонь и сетовал на то, что Ли не послушался его и не организовал карательную экспедицию в Старый Лагерь.

- Не затуши костер! – добродушно хмыкнул Торлоф, - расплевался тут. Как бы ты атаковал Старый Лагерь, имея всего-навсего двадцать человек бойцов?

- Для успеха нужен, как минимум, трехкратный перевес, - вспомнил я Боевой Устав Сухопутных войск, - а там защитников больше, чем у нас нападающих.

- Допустим, и не больше! – возразил Орик, - а поджечь их лагерь все же не мешало бы.

- Ага, попросить Силоса выдать нам пару ведер неразбавленного самогона и плеснуть его на стены! Затем поджечь и смотреть, как эти гуси лапчатые будут тушить свой лагерь.

Я высказался, доел мясо (заколебало почти полное отсутствие гарнира, а рис в качестве оного заколебал еще больше) и приложился к бутылке с водой. Торлоф хмуро посмотрел на меня и сказал, что двумя ведрами самогона тут не отделаешься. Дракона бы хорошо призвать, да об этих тварях никто не слышал уже почитай тыщу лет.

- Будет надо, найдем и дракона! – пошутил я, - никто, кстати, со мной отправиться не желает?

- Куда? – хором спросили Наемники.

- На болотожоров поохотится, - ответил я, мило улыбаясь.

Парни мигом утратили все свое благодушие.

- Куда еще Марвин может пригласить? – сказал Блейд, - как не в пасть Беллиару. Ты хоть болотожора живого видал?

- Видал! – признался я, - сматывался я как-то раз от болотожора на рысях. Но вот теперь мне нужна его челюсть.

- Натрави на него тролля! – предложил Торлоф.

- Клык тролля мне тоже нужен! – скромно заметил я.

Собравшиеся Наемники дико захохотали.

- А язык огненной ящерицы тебе не нужен? - покатываясь со смеху, спросил Орик, - или рог мракориса.

- Я бы купил…

- Хватит! – оборвал Торлоф, - такие шуточки приводят к инвалидности.

- Какие, на хрен, шуточки! – вскипел я, - как вдвоем шахту отбивать, про… банную двумя десятками балбесов, так Марвин и коллега Горн! А как прошу помочь завалить болотожора, так вокруг меня – полные мужества лица. Ссыте, так и скажите! Не нужно этих героических поз…

- Ты хочешь сказать, что мы трусы? – петухом подскочил ко мне Блейд.

Я оглядел это скопище пьяниц и задир.

- Не-а! Вместе вы не трусы… когда супротив одного Марвина впятером, то вы отмудохаете беднягу так, что тот неделю в чертополохе валяться будет. А вот ты рискнул бы выйти против меня? Один?

- Хватил! – хмыкнул Торлоф, - у тебя каждый день – жопа в мыле, научился железками махать. Блейду проще сразу на костер взойти… даже мне с тобой не потягаться… к сожалению.

- Я бы пошел с тобой, Марвин! – вздохнул Орик, - да меня Ли не отпустит. Я же при нем, как стратегический офицер. А болотожоры – это именно то, что нужно мне, чтобы развеяться.

- Ладно! – вздохнул я, - пора мне в путь-дорогу. А куда вы этих Призраков пристроили, что мы намедни из шахты выкурили?

Наемники переглянулись, а затем Блейд припомнил, что троих в красных фуфайках Ларс отослал к Месту Обмена – прикончить тамошних Стражников. Ли вместе с Сатурасом решили работать с Империей напрямую. Призракам так и сказали – это их самое главное задание. Выполнят – быть им в числе Наемников. Не выполнят – станут кормом для шныгов.

Такой расклад мне стал весьма любопытен. Я решил прогуляться к Старому Лагерю и посмотреть на результаты творческой деятельности моих подопечных. Тепло попрощавшись с Наемниками, я твердо пообещал Блейду начистить ему рожу при первом же удобном случае. Блейд сразу стал скучен лицом, а за мной увязался Торлоф и долго уговаривал не обижаться на салагу. В конце-концов, я взял с Торлофа обещание провести с парнем профилактическую беседу на предмет уважения ежели не старших, то более сильных. Бывший моряк пообещал лично оторвать мерзавцу оба уха.

С результатом жизнедеятельности своих протеже я столкнулся уже на рисовых полях. У обочины отдыхал Лефти с грамотно разбитой мордой и громко жаловался на издержки производства немного менее избитому Лорду.

- В чем дело? –поинтересовался я.

Увидав меня, Лефти решил, что «today is a good day to die²» и уполз в придорожную канаву. Лорд опасливо посмотрел на мою умиротворенную физиономию и охотно рассказал, что их избила троица Призраков.

- За водичкой Лефти послал? – обнаружил я знакомство с предметом.

- Угу!

- Никак не напьется, подлец. Вот что, мне это уже надоело. Когда очухается, скажи ему, что я назначил его с завтрашнего дня главным водоносом. И пусть пеняет на себя, если хоть один крестьянин мне пожалуется на жажду!

- Ха-ха! – засмеялся стоящий рядом головорез.

- А ты ему будешь помогать! – уточнил я кулаком ему в брюхо.

Пресс у парня был никакой. И жрал на завтрак он не самое лучшее мясо – было видно по блевотине. Я на всякий случай окинул нехорошим взглядом Лорда и спросил:

- Все понятно?

- Никаких проблем! – быстро ответил тот.

- Приду – проверю!

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я поспешил на выход. С такими темпами доберусь до Болотного Лагеря не раньше ночи. Но не будешь же каждый день пользоваться телепортацией, нужно время от времени и ножками топать. Опять же, не был я давно у Кавалорна. А старый приятель небось совсем сидит без бухалова. Слава Инносу, благодаря мародерству в Свободной Шахте, у меня в рюкзаке выпивки было – едва ли не с бочку из-под импортного автомобильного масла.

Но раньше меня из кустов окликнул Айдан. Я удивился, что столь почтенный охотник делает в таком неподобающем месте. Неужто в засаде?

- Сорванцы какие-то проходили! – объяснил он мне, - совсем отморозки! Вели на поводке двух гоблинов, заставляли их какие-то сокровища показать. Я и спрятался… от греха подальше.

- Вот черт! – воскликнул я, - они мне Кавалорна до истерики доведут. Бывай!

Я сорвался на рысь и, громко топая, побежал по направлению к красной черепичной крыше. Успел вовремя. Кавалорн, старый бродяга, держал всех троих на мушке и мучительно размышлял: по которому из них выпускать первую стрелу.

- Стоп! – заорал я, - дружище, это же мои скауты! А ну, куда вы подевались, собаки? Вам ведь велели травы собирать!

- А так мы и шли прямиком в лес! – пожал плечами один, - вот у дедушки хотели водицы попросить.

- У дедушки вы только отсосать можете, сопляки! – проворчал мой приятель.

Я фыркнул.

- Ладно, не сердись. Ребятки немного азимут перепутали. Правда, ребятки?

Все трое дружно закивали хоботами. Я показал всем троим по кулаку и велел убираться вместе с их полудохлыми гоблинами. Призраки отдали мне честь и устремились дальше. Я же остался на месте и снял со спины рюкзак.

- А где этот поганец – Скорпио? – вспомнилось мне, - он в прошлый раз, кажется, торчал где-то неподалеку.

- Как завидел эту троицу, то убрался от греха подальше – к орочьему храму. Ты ведь там недавно проводил зачистку…

- Все правильно. А ты как здесь?

- Приятель, мне бы немного пива… забыл, когда в последний раз пробовал нормальную выпивку.

Я молча начал составлять в штабель принесенные подарки: пиво – отдельно, самогон - отдельно, а пару бутылок вина из Внешнего Мира пришлось положить Кавалорну на кровать.

- Хватит?

- Чертяка! Марвин! Да мне этого хватит до падения Барьера! Останься, выпьем с тобой! Мой друг, ты просто обязан со мной нализаться!

- Не могу, приятель! Долг превыше всего. Думаешь, у одного тебя трубы горят?

Кавалорн поперхнулся очередным невысказанным предложением и кивнул. Я хмыкнул и прочел заклинание переноса. Меня ждали окрестности Болотного Лагеря. Однако я бы предпочел, чтобы и внутри лагеря мне кое-кто был бы рад.

¹Pink Bubbles go Ape – альбом Хеллоуин 1991 года. Провальный. Переводится как «Розовые пузыри идут обезьянничать»

²Отличный денек, чтобы сдохнуть (разг. англ.)